Известия Саратовского университета. 2008. Т. 8. Сер. Экономика. Управление. Право, вып. 1

Примечания

Хасбулатов Р.И. «Бюрократия тоже наш враг...». Социализм и бюрократия. М., 1989. С.9.

Там же. С.8.

См.: ВолковЮ.К. Идея «болезней» и «смерти» общества и государства в истории философской и социологической мысли // Философия и общество. М., 2005. №1(38). С. 50-64.

И не только российские, потому что критика бюрократизации элитарных политических и административных

практик стала в XX столетии одной из центральных линий в том анализе либерально-демократических систем и процедур, который дали в своих трудар, например, Л. фон Мизес и М. Вебер.

Хасбулатов Р.И. Указ. соч. С.9.

Там же. С. 23.

Там же. С.33.

Линьков И. «Классовость ставит все на свои места» // Коммунист: Теорет. и полит. журн. ЦК КПСС. 1990. №3. С.9.

Хасбулатов Р.И. Указ. соч. С.77.

ИСТИНА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Ю.В. Францифоров

Саратовский государственный университет, кафедра основ права E-mail: [email protected]

В статье исследуется проблема установления истины в уголовном судопроизводстве. Автор видит в объективной истине не только цель, но и средство процесса доказывания по уголовному делу.

The Truth in the Criminal Proceeding Y.V. Franciforov

In the article the problem of the truth establishment in the criminal proceeding is investigated. The author treats the truth not only as a goal, but as means of proving procedure in criminal case.

Процессуальный характер истины, диалектика абсолютных и относительных, субъективных и объективных ее элементов приводят нас к проблеме оценки истинного или ложного знания в уголовном судопроизводстве.

По мнению Й. Элеза, критерий истины следует искать не внутри системы знания, поскольку для нахождения такого критерия нужен в свою очередь другой критерий и так до бесконечности, а вне системы знания: в общественноисторической и в научно-экспериментальной практике человека1. В то же время понимание истины, рассматриваемой как ряд результатов процесса познания, не имеет ничего общего с пониманием истины как процесса, который представляет собой знание действительно целого. Истина - это процесс, потому что она находит себя не в сложении составляющих, выпадающих из процесса познания, а в самом этом процессе, превращающем результаты познания в свою движущую силу.

Таким образом, в установлении истины видится процесс открытия скрытого, который состоит в признании существования и независимости скрытого от исследователя, в признании человеческого фактора в расширении сферы открытого,

а также законов диалектики для отражения этой деятельности.

С точки зрения диалектики абсолютной и относительной истины развитие действительности и расширение познавательной деятельности содержат противоположные тенденции, поскольку пределы наших знаний то раздвигаются, то сужаются, так как имеется противоречие между нашими возможностями познать действительность и стремлением действительности уйти от этого, делая наши знания менее полными или даже превращая их в заблуждение. Противоречие это появляется и разрешается в ходе познавательной, практической деятельности человека, которая предполагает не только стремление мысли к действительности, но и стремление действительности к мысли. Нельзя противопоставлять, либо рассматривать обособленно такие определения истины, как «соответствие знания предмету» и «соответствия предмета своему понятию», поскольку «понимание истины, согласно которому только мысль должна соответствовать действительности, не требуя от действительности подниматься до той своей формы, в которой она наиболее соответствует своему понятию, может видеть в единстве теории и практики одно лишь приспособление теории к практике, а не возвышение практики, действительности до ее истины, выраженной в теории, оно хотело бы сделать теорию практичной, не делая при этом практику теоретической»2.

Следует согласиться с тем, что действительное бытие предмета не может полностью соответствовать своей сущности, как и наличные отношения не соответствуют своему понятию из-за имеющегося между ними несоответствия, которое может быть преодолимо при различных, в том числе социальных, преобразованиях, т.е.

© Ю.В. Францифоров, 2008

при прохождении такого пути, который составляет в идеале процесс приведения предмета в соответствие со своим понятием или совпадения мысли с предметом. Этот процесс, по своей сути, невозможен при диалектико-материалистическом понимании истины, так как истина, которая по логике вещей должна соответствовать непосредственной данности предмета, превращается в его отрицание, поскольку она переступает эмпирическую действительность наличного бытия.

По нашему мнению, эти соображения привели авторов УПК РФ к мысли о ликвидации установления истины по делу, чтобы принятие законного решения не зависело от нормативного требования достижения истины, как это было установлено в ч. 2 ст. 243 УПК РСФСР.

Вместе с тем УПК РФ лишил суд такой обязанности, в которой содержатся элементы обвинительной деятельности и одним из основных принципов уголовного судопроизводства определил состязательность сторон, при которой в соответствии с ч. 3 ст. 15 УПР РФ суду надлежит создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В то же время не все авторы согласны с отказом от установления объективной истины в уголовном судопроизводстве. Так, А.М. Ларин, Э.Б. Мельникова и В.М. Савицкий в совместном исследовании пишут, что «достижение объективной истины представляет собой и принцип уголовно-процессуального права, и цель уголовнопроцессуальной деятельности. Выступления против принципа объективной истины в уголовном процессе всегда служили и служат оправданию следственных и судебных ошибок»3.

Достижение объективной истины, лишь в качестве цели, а не средства процесса доказывания по делу, сопровождается активностью суда, которая имеет одностороннюю направленность на достижение конкретного результата, что неминуемо отразится на ограничении прав одной из сторон.

Требование непременного установления истины по каждому уголовному делу противостоит законному праву на свидетельский иммунитет, что противоречит ст. 51 Конституции РФ, п. 3 ч. 4 ст. 47 и другим нормам УПК РФ в отношении права не давать показания против себя самого и близких родственников. По справедливому замечанию С.А. Пашина, в уголовном процессе «судье необходимо акцентировать внимание не на цели доказывания, а на процедуре доказывания, поскольку он отвечает не за обнаружение истины, а лишь за то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом»4.

Обязанность суда с участием сторон обвинения и защиты - исследовать доказательства, собранные в ходе производства по делу, для разрешения в соответствии с законом их уголовноправового спора. Акцент в этой деятельности

делается не на истинность принятого решения, а на его законность, обоснованность и справедливость, поскольку суд устанавливает не абсолютно достоверное знание, а вероятное.

Несмотря на то, что Уголовно-процессуальный кодекс определяет круг обстоятельств, который необходимо установить с помощью доказательств (ст. 73 УПК РФ), их не следует считать окончательными, а сведения, на основе которых суд, прокурор и следователь устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию, считать абсолютно достоверными, а следовательно, абсолютно истинными. Поэтому процессуальные решения компетентных органов и должностных лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве, не могут быть абсолютно безупречными, поскольку целью познавательной деятельности по уголовному делу является не установление объективной истины, а принятие законного, обоснованного и справедливого решения, которое осуществимо лишь в процессе доказывания.

Уголовно-процессуальный закон определяет, что доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания, при производстве по уголовному делу. Весь процесс доказывания по своему содержанию весьма субъективен, поскольку собирание доказательств осуществляется в основном не судом (на который не возложено бремя доказывания), а такими субъектами доказывания, как следователь (дознаватель) и прокурор, а также наиболее заинтересованными лицами - представителями сторон обвинения (потерпевший, гражданский истец, их представители) и защиты (подозреваемый, обвиняемый и защитник).

Поскольку кроме субъектов доказывания право собирания доказательств предоставлено широкому кругу участников процесса, осуществляющих сбор доказательств вне процессуальной деятельности, то приобщение к уголовному делу доказательств зависит от решения принимаемого лицом, ведущим производство по уголовному делу, которое в любом случае следует считать безукоризненным.

Проверка доказательств, как самостоятельная часть процесса доказывания, также не застрахована от субъективности и формальности, так как производится путем сопоставления, подтверждения или опровержения проверяемых доказательств. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности. Оценка доказательств обладает еще большей свободой и субъективностью по сравнению с другими частями доказывания, поскольку производится по внутреннему убеждению, руководствуясь не только законом, но и совестью (ч. 1 ст. 17 УПК РФ).

Известия Саратовского университета. 2008. Т. 8. Сер. Экономика. Управление. Право, вып. 1

Акцент на формальную доказанность обстоятельств без дополнительной проверки ставит преюдиция, которая так же, как и отказ от института возвращения дела на дополнительное расследование судом, показывает формальную природу истины в уголовном судопроизводстве.

По мнению А.С. Александрова, «...современный законодатель отказался от концепции объективной истины, но обязал суд принимать правильные решения, т.е. такие, которые отвечают требованиям разума, нравственности, закона»5.

Эта мысль находит подтверждение в требованиях Уголовно-процессуального закона к суду, приговор которого выносится на основании доказательств, предоставленных ему сторонами. Выводы суда в приговоре должны опираться не на предположения и противоречивые фактические данные, а на объективные и достоверные доказательства, которые должны привести к законному, обоснованному и справедливому приговору. Если необоснованный приговор всегда незаконный, то порой и обоснованный приговор может оказаться незаконным, если не предоставлено подсудимому последнего слова, либо когда уголовное дело рассматривалось судом коллегиально, но отсутствует подпись одного из судей.

Сомнения в отношении обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным законом, толкуются в пользу обвиняемого. Этот порядок, хотя и не совместим с установлением объективной истины, но служит надежной защитой прав человека. Принцип презумпции невиновности гарантирует человеку право считаться невиновным, пока его виновность не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 49 Конституции РФ).

Таким образом, суд постановляет приговор, основанный на выводах в соответствии собранными и проверенными доказательствами, а поскольку процесс доказывания представляет собой частное, вероятное знание, то ему свойственны, в разумных пределах, элементы сомнения. Уголовное судопроизводство обладает известной долей формальности, поскольку сама правовая система является хотя и закрытой, но логически гибкой, которую невозможно поместить в рамки точной математической модели, способной установить объективную истину по делу.

Утверждение суда о признании виновным либо об оправдании лица важно для аудитории, к которой оно провозглашается, что отвечает требованиям нравственности и закона, поскольку в приговоре заключено не абсолютное, а вероят-

ное знание, основанное на гипотезе, вероятность которой настолько высока, насколько это соответствует здравому смыслу.

Цели доказывания определены в УПК РФ как установление обстоятельств, которые являются предметом доказывания по уголовному делу (ст. 85). В то же время сама система уголовного судопроизводства, основанная на принципе состязательности, заинтересована в установлении истины по делу, однако идея заключается не в том, чтобы установить «истину» о событии, а в том, чтобы выяснить, какое объяснение данного события отражает наиболее правдоподобное его восприятие, наиболее точно отражает существующую реальность6.

Не может быть установлена истина в результате проведенного голосования присяжных заседателей либо в случае постановления приговора без осуществления судебного разбирательства. В любом случае суд, не являясь очевидцем происшедшего, лишь устанавливает ответственность лица на основе той информации, которую он получает от свидетелей и сторон, участвующих в процессе.

Таким образом, установление объективной истины в уголовном судопроизводстве отождествляется с процессами познания факта преступления и связанных с ним фактов. Понимание объективной истины не только в качестве цели, но и как средства доказывания по делу, способствует разрешению существенных противоречий между сторонами уголовно-процессуальной деятельности. В этой связи познание объективной истины выступает как необходимое условие достижения цели уголовного судопроизводства, средством чего являются доказательства, позволяющие суду в конечном итоге вынести законный, обоснованный и справедливый приговор.

Примечания

1 См.: Элез Й. Истина как исторический процесс. М., 1980. С. 254.

2 Там же. С. 264.

3 Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России // Лекции-очерки. М., 1997. С. 83-85.

4 Пашин С.А. Проблемы доказательственного права // Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. М., 1995. С. 312.

5 Александров А. С. Введение в судебную лингвистику. Н.Новгород, 2003. С. 170.

6 См.: Воронов А.А. Установление истины не есть критерий законности // Закон и право. 2004. №7. С. 27-30.

Истина - это свойство наших знаний об объективной действительности, определяющее их соответствие реально в прошлом имевшим место событиям.

Применительно к содержанию истины существует три позиции. 1)

Истина в уголовном процессе касается всего-навсего исследуемого события и может подразделяться на элементы, исключительно исходя из структуры предмета доказывания (ст.

73 УПК РФ). 2)

Истина не может ограничиваться констатированием соответствия знаний обстоятельствам происшествия. С этими обстоятельствами должна согласовываться и квалификация, иначе юридическая оценка события. 3)

соответствия знаний - обстоятельствам происшествия; -

соответствия квалификации - совершенному преступлению; -

соответствия назначенного наказания - тяжести преступления и личности виновного.

Автору ближе второй из приведенных подходов, но с небольшим уточнением. Действительно, говорить об истинности или ложности знаний о преступлении в отрыве от его юридической оценки невозможно. Поэтому она, несомненно, присутствует при характеристике таковых. Между тем вычленение квалификации как самостоятельного элемента содержания истины возможно лишь в теории и затруднительно на практике. Разделение содержания истины на отдельно взятые структурные элементы может быть оправдано лишь целями, стоящими перед учебным процессом.

Истина в уголовном процессе материальная, а не формальная. Материальная истина существует вне зависимости от предусмотренных уголовно-процессуальным законом тех или иных требований. Материальная истина объективна. В уголовном процессе компетентные органы должны стремиться к установлению объективной истины.

Объективная истина в уголовном процессе - это не зависящее от сознания и воли конкретного исполнителя точное соответствие знаний (запечатленных в выводах) суда, судьи, прокурора, начальника следственного отдела, руководителя следственной группы, следователя, органа дознания, дознавателя, начальника органа дознания обстоятельствам конкретного уголовно наказуемого происшествия в их социально- юридической, а на определенном этапе может быть и политической, оценке.

Истина может быть абсолютной и относительной. Согласно теории доказательств абсолютная истина представляет собой полное и всестороннее соответствие знаний, которыми располагает компетентный орган, обстоятельствам объективной действительности, охватывающее все свойства и характеристики познаваемых предметов и явлений. Относительная истина - истина неполная, не исчерпывающая всех свойств и характеристик познаваемой действительности.

В уголовном процессе истина абсолютно-относительная. Абсолютно истинными должны быть знания о том, что: -

инкриминируемое деяние имело место; -

деяние это общественно опасно и противоправно; -

это было действие (бездействие); -

деяние содержит состав преступления; -

подсудимый принимал участие в совершении этого деяния; -

уголовный закон, криминализирующий деяние, распространяется на него, исходя из времени и места совершения преступления; -

подсудимый виновен в совершении преступления и др.

П. потерпевшая, а также причинная связь между деянием и наступившими общественно опасными последст-

Большинство остальных знаний абсолютно точно установить невозможно и в основном именно поэтому не требуется.

Абсолютной истины в уголовно-процессуальном доказывании гораздо меньше, чем относительной. Более того, орган дознания, следователь, защитник и прокурор даже по вопросам, по которым обычно должна быть установлена абсолютная истина, стремятся к таковой, но не всегда ею располагают.

5.6. Предмет и пределы доказывания. Соотношение между предметом и пределами доказывания

Содержание предмета доказывания составляют обстоятельства, указанные в законе и являющиеся основанием для принятия конечных решений по делу (ст. ст. 73, 421, 434 УПК РФ). Иначе говоря, предмет доказывания - это полный перечень обстоятельств, в обязательном порядке подлежащих установлению и подтверждению (их наличия либо отсутствия) с использованием доказательств по каждому уголовному делу. Основными же его элементами являются: 1)

событие преступления (время, место, способ, общественная опасность деяния, противоправность, средства и орудия преступления, данные о потерпевшем от преступления, а иногда и характере его действий, предпринятые обвиняемым меры сокрытия преступления и другие обстоятельства совершения преступления); 2)

виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; 3)

обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; 4)

характер и размер вреда, причиненного преступлением; 5)

обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; 6)

обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; 7)

обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

Подлежат выявлению также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления (ст. 73 УПК РФ).

Положения, перечисленные в данной статье, детализированы и несколько уточнены применительно к уголовным делам несовершеннолетних, а также лиц, совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, или лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение.

Так, в ст. 421 УПК РФ закреплено, что по делам несовершеннолетних наряду с доказыванием обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ, устанавливаются: 1)

возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения; 2)

условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности; 3)

влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.

При наличии данных, свидетельствующих об отставании в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, устанавливается также, мог ли несовершеннолетний в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия)

либо руководить ими.

Соответственно по делам об общественно опасных деяниях невменяемых, а также о преступлениях лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, помимо обстоятельств, устанавливаемых по всем делам, должны выясняться: 1)

время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния; 2)

совершено ли деяние, запрещенное уголовным законом, данным лицом; 3)

характер и размер вреда, причиненного деянием; 4)

наличие у данного лица психических расстройств в прошлом, степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, или во время производства по уголовному делу; 5)

связано ли психическое расстройство лица с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда84.

По делу могут быть доказаны и иные обстоятельства. Однако их установление в отличие от тех, которые обозначены в названных нормах, не является обязательным для органов расследования, прокурора и суда.

Рассмотрим каждый из элементов, составляющих предмет доказывания в отдельности. Событие преступления - это то, как проявляется преступление в объективной реальности. В самом общем виде событие преступления - это совершенное в определенном месте, в определенное время и определенным образом и т.п. действие (телодвижение) либо бездействие (невыполнение обязанности), приведшее к наступлению ущерба или угрозе возникновения такового.

Место, время, способ и другие элементы события подлежат установлению и подтверждению по каждому уголовному делу независимо от того, являются ли они обязательными признаками состава преступления, иначе, имеют ли эти элементы значение для квалификации общественно опасного деяния или нет.

Знания о времени совершения преступления обычно устанавливаются с относительной степенью точности. Иногда достаточно доказать, что преступление совершено зимой определенного года, иногда нужно знать конкретное число или даже час (минуту) совершения преступления. Точность выявления времени и места совершения преступления зависит от того, что за дело расследуется (разбирается). К примеру, если по делу о продолжительном, многоэпизодном хищении чужого имущества с предприятия достаточно определить день, а то и месяц каждого эпизода, то по факту убийства иногда время совершения преступления важно знать с точностью до минуты. Только такая четкая хронология поведения подозреваемого позволяет иногда доказать несостоятельность его алиби и его причастность к совершению преступления.

По делам о некоторых преступлениях, например об оскорблении военнослужащего (ст. 336 УК РФ) или о насильственных действиях в отношении начальника (ст. 334 УК РФ), время (исполнение им обязанностей военной службы) является признаком состава преступления. Также обстоят дела с преступлениями, совершенными в военное время (ч. 3 ст. 331 УК РФ). Здесь время влияет на квалификацию преступления именно по данной конкретной статье, а значит, должно быть доказано абсолютно точно.

«Время» - это не только, в какой день и час совершено преступление, но и сколько лет в этот день и час было тому, кто его совершил, а равно какой материальный закон тогда действовал. От установления этих обстоятельств может зависеть решение вопроса о том, достиг ли обвиняемый к моменту совершения преступления возраста, с наступлением которого возможно привлечение его к уголовной ответственности, а также (при изменениях в законодательстве, к примеру, введении в действие нового УК РФ) для решения вопроса о том, какой уголовный закон (статья закона) по данному делу должен подлежать применению.

Способ совершения преступления - это система каких-то действий (бездействие), послуживших причиной наступления преступного результата. Выявленные компетентными органами признаки, характеризующие способ, могут отграничивать одно преступление от другого. К примеру, когда лицо убило человека с особой жестокостью, заживо сожгло, преступление квалифицируется по ч. 2 ст. 105 УК РФ (наказание вплоть до пожизненного лишения свободы или смертной казни). Напротив, когда тот же человек совершил преступление из ревности и привел свой «приговор» в исполнение, будучи с жертвой наедине, одним выстрелом из ружья, его действия будут квалифицированы как умышленное убийство без отягчающих обстоятельств, по ч. 1 ст. 105 УК РФ. За совершение такого преступления 15 лет лишения свободы - максимальный срок наказания. Именно способ совершения преступления отличает кражу от грабежа и разбоя.

Способ совершения преступления может играть роль отягчающего наказание обстоятельства. К примеру, совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти (п. «н» ст. 63 УК РФ) и др. В определенной мере именно способ совершения преступления позволяет говорить о наличии некоторых смягчающих наказание обстоятельствах. Речь идет о п. «ж» ст. 61 УК РФ - нарушение условий правомерности, допустим, задержания лица, совершившего преступление.

общественную опасность деяния; -

противоправность; -

средства и орудия преступления; -

данные о потерпевшем от преступления, а иногда и характере его действий; -

предпринятые обвиняемым меры сокрытия преступления и тому подобные обстоятельства, необходимость установления которых проистекает не только из конструкции состава преступления, по поводу которого приступили к доказыванию, но и из требований уголовно- процессуального закона о полноте, объективности и всесторонности исследования фактических обстоятельств дела и т.п.

Общественная опасность деяния характеризует сразу три элемента предмета доказывания: событие преступления, обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, а также обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Общественная опасность деяния имеет особое значение при решении вопроса о прекращении уголовного дела по нереабилити- рующим основаниям (ст. ст. 24-28 УПК РФ). Решение о прекращении уголовного процесса в таких ситуациях принимается лишь, когда имело место преступление небольшой или средней тяжести, а по деяниям, предусмотренным главой 23 УК РФ - не причинило вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства (ст. 23 УПК РФ). Аналогичным образом вынужден поступить правоприменитель при прекращении уголовного дела по ч. 2 ст. 14 УК РФ, где закреплено, что не является преступлением действие (бездействие) хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного

УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.

Противоправность - обязательный признак любого преступления, один из наиболее важных элементов, по которому осуществляется юридическая оценка деяния. Обычно не возникает необходимости собирать доказательства, подтверждающие противоправность расследуемого события. Однако применительно к процессу доказывания преступлений, предусмотренных бланкетными статьями Особенной части УК, ответственность за совершение которых наступает лишь при нарушении лицом определенных правил (правил перемещения через таможенную границу РФ, к примеру, огнестрельного оружия или боеприпасов, правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта и т.п.), уголовное дело должно в себе содержать доказательство наличия нарушенной нормы. Обычно им служит выписка из того нормативного акта, в котором приводятся соответствующие правила.

Средства и орудия преступления также характеризуют общественную опасность и противоправность деяния. В некоторых случаях именно это обстоятельство позволяет отграничить один состав преступления от другого. Например, грабеж от разбоя. Законодатель факт совершения преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов признает квалифицирующим признаком ряда преступлений (допустим, п. «г» ч. 2 ст. 126 УК РФ - похищение человека с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия) и как минимум обстоятельством, отягчающим наказание обвиняемого (п. «к» ст. 63 УК РФ).

Данные о потерпевшем от преступления и характере его действий также иногда могут свидетельствовать о наличии того или иного состава преступления, квалифицирующего признака, смягчающего или отягчающего обстоятельства. Так, совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, применительно к похищению человека - квалифицирующий признак (п. «д» ч. 2 ст. 126 УК РФ) и в любом случае отягчающее наказание обстоятельство (п. «з» ст. 63 УК РФ).

Понятие « виновность лица в совершении преступления, форма его вины» включает в себя несколько составляющих. Доказать виновность обвиняемого, о которой идет речь в п. 2 ст. 73 УПК РФ, - это значит установить и подтвердить доказательствами следующие обстоятельства:

а) что речь идет о человеке (физическом, а не, к примеру, юридическом лице);

б) что этот человек вменяем, достиг возраста, с наступлением которого возможно привлечение лица к уголовной ответственности;

в) что данное преступление совершено именно им, а никаким иным лицом;

г) что обвиняемый действовал виновно, то есть умышленно или по неосторожности;

д) что его можно отнести (если такой вопрос возникает) к группе специальных субъектов.

Характеристика использованного законодателем в ст. 73 УПК РФ термина «виновность» обычно ограничивается первыми четырьмя признаками. Однако не всегда ими исчерпывается. По некоторым уголовным делам важно доказать, что обвиняемый обладает так называемыми признаками специального субъекта преступления (должностное лицо, ответственное за пожарную безопасность, военнослужащий и т.д.), что оно действовало в специфических условиях, например совершение преступления при нарушении условий правомерности задержания преступника, крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа и т.п.

Доказыванию подлежит и цель, которую преследует преступник. Без корыстной цели не может быть, к примеру, хищения. Преследуемая лицом цель, так же как и мотив преступления, должна устанавливаться и доказываться независимо от того, имеют ли они уголовно-правовое значение для квалификации деяния.

Среди обстоятельств, подлежащих доказыванию, названы также обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого. Они играют важную роль при разрешении судом вопросов: -

подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное преступление или его следует освободить от уголовной ответственности; -

какое именно наказание должно быть назначено подсудимому и подлежит ли оно назначению либо отбыванию; -

какой вид исправительного учреждения с соответствующим режимом должен быть определен подсудимому при назначении ему наказания в виде лишения свободы; -

заслуживает ли подсудимый снисхождения или особого снисхождения; -

может ли быть применена санкция ниже низшего предела, условное осуждение или замена уголовного наказания мерами общественного воздействия за совершение данного преступления; -

какие именно меры не уголовно-правового воздействия (административное взыскание, дисциплинарное воздействие и др.) подлежат применению.

К числу данных, характеризующих личность подсудимого, могут быть отнесены:

а) фамилия, имя, отчество, день, месяц, год рождения, национальность, семейное положение, характер и род деятельности, место работы и жительства (устанавливаются так называемые анкетные данные личности);

б) данные о состоянии здоровья, о трудоспособности;

в) наличие государственных наград, почетных званий, ранений;

г) наличие (отсутствие) судимости, срок отбывания наказания в местах лишения свободы, дата освобождения;

д) факты, характеризующие его как члена общества (по месту жительства, работы, увлечениям и т.п.);

е) события его биографии (к примеру, участвовал в предотвращении последствий аварии в Чернобыле, в боевых действиях по защите Родины85, то есть может в последующем быть признан заслуживающим снисхождения или особого снисхождения при назначении наказания) и др.

Без установления характера и размера вреда, причиненного преступлением, в ряде случаев просто невозможно сказать, было ли это преступление или же деяние, хотя формально и подпадало под признаки преступления, предусмотренного статьей Особенной части УК РФ, тем не менее не являлось таковым в силу своей малозначительности.

От характера и размера ущерба в ряде случаев зависит решение уголовно-правовых вопросов: -

о квалификации преступления (к примеру, есть тяжкие последствия - обязательный признак данного состава - или нет); -

об определении стадии реализации преступного умысла (имело место покушение или оконченное преступление); -

о наличии смягчающего наказание обстоятельства (оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему); -

о размере подлежащей взысканию с обвиняемого суммы; -

о возможности прекращения уголовного дела по нереабилити- рующим основаниям; -

о мере наказания.

Несомненно, между причиненным обществу вредом и объемом применяемых к виновному ограничений, необходимых для восстановления справедливости, прямо пропорциональная связь.

Подлежащий доказыванию ущерб подразделяется на виды: 1)

моральный; 2)

физический (вред здоровью, лишение жизни);

имущественный.

Размер имущественного, а в некоторых случаях материального выражения иного ущерба должен быть установлен и в итоговом процессуальном документе зафиксирован в виде конкретной денежной суммы. Неправильно указывать, что ущерб причинен на сумму "не менее.." такого-то количества рублей86. Стоимость предмета преступного посягательства должна определяться не в долларах США и не в мировых ценах, а в российских рублях87.

Самостоятельным элементом предмета доказывания законодатель назвал смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, перечисленные соответственно в ст. ст. 61 и 63 УК РФ. Верховный Суд РФ обращает внимание на то, что содержащийся в ст. 63 УК РФ перечень отягчающих обстоятельств является исчерпывающим88.

Для того, чтобы в процессе доказывания собирались не только обвинительные, но и оправдательные доказательства к предмету доказывания отнесены обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, а также обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Данные обстоятельства перечислены в ст. ст. 20, 23-28 УПК РФ.

Последним элементом предмета доказывания являются обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. Их наличие должно быть доказано с помощью имеющихся в деле уголовно-процессуальных доказательств. Только принятие мер по устранению доказанных причин

(условий), а не предполагаемых, может быть признано законным.

Суд обязан всесторонне, полно и объективно исследовать сведения, относящиеся к обстоятельствам, способствовавшим совершению преступления. В этих целях при необходимости следует вызывать в судебное заседание дополнительных свидетелей, истребовать иные доказательства. Для выяснения специфических обстоятельств (нарушение технологии производства, техническая неисправность механизмов и т.п.) и принятия должных мер по их устранению суд вправе прибегнуть к помощи специалистов, а при производстве судебной экспертизы поставить вопросы, решение которых требует специальных познаний89.

Если в процессе судебного разбирательства будут выявлены такие обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, которые обусловлены нарушением закона или недобросовестным исполнением служебных обязанностей должностными лицами, а также в случаях, когда имеются данные, свидетельствующие о неправильном поведении отдельных граждан на производстве или в быту, о нарушении ими общественного долга, этих должностных лиц и граждан следует, как правило, допрашивать в судебном заседании в качестве свидете- лей90.

Предмет доказывания один и тот же (если не брать в счет стадию возбуждения уголовного дела) на всех стадиях уголовного процесса. А значит, к примеру, на стадии предварительного расследования (если не доказано наличие обстоятельства, исключающего производство по делу) доказыванию подлежит каждое из закрепленных в ст. 73 УПК РФ обстоятельство. Нельзя откладывать их установление до момента осуществления деятельности на судебных стадиях. Не влияет на структуру и содержание предмета доказывания и квалификация преступления. Исключением из данного правила являются лишь преступления несовершеннолетних, невменяемых и лиц, заболевших душевной болезнью после совершения преступления, предмет доказывания по которым несколько расширен.

Если предмет доказывания отвечает на вопрос, на что направлено уголовно-процессуальное доказывание, то есть, что составляет его ближайшую непосредственную цель, то пределы доказывания отвечают на вопрос о том, при помощи чего, каким кругом средств обеспечивается оптимальная глубина и достоверность познания фактов и обстоятельств, составляющих предмет доказывания.

Под пределами доказывания понимается достаточная совокупность доказательств, позволяющая считать установленными как отдельные обстоятельства, подлежащие доказыванию, так и закрепленный в УПК предмет доказывания в целом.

5.7. Доказательства

5.7.1. Понятие и значение доказательств

Доказательство представляет собой единство сведений и процессуального источника. Не содержащий в себе сведений, имеющих отношение к делу, протокол допроса (источник) так же не будет доказательством, как и имеющие отношение к происшествию сведения оперативно-розыскного, а не процессуального характера. Когда же информация, о которой сначала было известно из оперативно-розыскного мероприятия, будет закреплена в одном из источников, указанных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, на свет появится доказательство.

Верховный Суд РФ оперирует и таким понятием как "факт" в значении доказательства91. Несмотря на высказываемый большинством процессуалистов иной взгляд на понятие доказательства, невозможно безразлично относиться пусть даже и к отличающейся от общепринятой практике высшего органа правосудия нашего государства.

Понятиеобразующие признаки доказательств. 1)

В доказательствах содержатся сведения. 2)

Сведения - это информация об обстоятельствах, имеющих значение для дела. 3)

Сведения должны быть «собраны на» предусмотренный законом источник. 4)

В уголовно-процессуальное доказывание сведения вовлекаются в определенном законом порядке.

Сведения - это содержание доказательства - информация о расследуемом (рассматриваемом и разрешаемом) происшествии.

Показания свидетеля, показания потерпевшего, показания подозреваемого, показания обвиняемого, заключение и показания эксперта, заключение и показания специалиста, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы - это форма доказательств, их принято называть процессуальными источниками сведений или источниками доказательств.

Установленный законом перечень источников сведений является окончательным и расширенному толкованию не подлежит.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ страны от 29 апреля 1996 г. «О судебном приговоре» (п. 3) разъясняется, что, ссылаясь в приговоре на показания допрошенных по делу лиц, заключение экспер- та92, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, подтверждающие, по мнению суда, те или иные фактические обстоятельства, необходимо раскрыть их содержание. Например, не только перечислить фамилии потерпевших, свидетелей, но и изложить существо их пока- заний93. С точки зрения теории доказательств это разъяснение означает, что высший судебный орган страны ориентирует нижестоящие суды на то, чтобы в приговоре не ограничиваться перечислением источников (формы закрепления) сведений, но и анализировать содержание доказательств.

Значение доказательств заключается в том, что их процессуальная форма обеспечивает необходимый уровень истинности содержащихся в них сведений. Только с помощью этих явлений (доказательств) возможно как предварительное, так и судебное установление вины лица в совершении преступления. Путем исследования таковых в уголовном процессе устанавливается истина.

5.7.2. Виды доказательств

В зависимости от основания классификации доказательства подразделяются на следующие виды.

По источнику, в котором закреплены фактические данные, доказательства делятся на: -

показания подозреваемого, -

показания обвиняемого, -

показания потерпевшего, -

показания свидетеля, -

заключения эксперта, -

показания эксперта, -

заключения специалиста, -

показания специалиста, -

вещественные доказательства, -

протоколы следственных и судебных действий, -

иные документы.

По отношению к предмету доказывания доказательства делятся

прямые и -

косвенные.

Прямые - это такие доказательства, в содержании которых отражен хотя бы один из элементов предмета доказывания, хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ. Косвенными являются все остальные доказательства. В косвенных доказательствах нет сведений о событии преступления, вине, обстоятельствах, характеризующих личность обвиняемого, характере и размере ущерба. Находящаяся в них информация, имеющая отношение к делу, лишь помогает установить обстоятельства, подлежащие доказыванию.

По характеру воспроизведения информации об исследуемом факте доказательства подразделяются на: -

первоначальные и -

производные.

Первоначальные непосредственно на себе отражают обстоятельства, имеющие отношение к делу94. Иначе получится, что первоначальным может быть только прямое доказательство. Вместе с тем и прямое, и косвенное доказательства вполне могут быть как первоначальным, так и производным.

Между исследуемым событием и первоначальным доказательством объективно нет и не могло быть другого доказательства. Производные доказательства - это такие, которые также отразили на себе устанавливаемые обстоятельства, но не непосредственно, а опосредованно, то есть через какое-то другое доказательство или иной носитель информации, не вовлеченный в уголовный процесс, но который имел возможность (хотя бы теоретически) такого вовлечения.

Типичный пример первоначального доказательства - показания свидетеля-очевидца совершения преступления. Производным доказательством будут показания лица, которому данный свидетель рассказывал о том, что он видел на месте происшествия. Показания свидетеля, который сам не присутствовал при совершении преступления, будут производным доказательством по отношению к событию преступления и в том случае, когда лицо, от которого он узнал информацию, само показаний не давало, допустим в связи с его смертью.

В зависимости от того, принимало ли сознание человека участие в отображении на носителе доказательственной информации, доказательства учеными делятся на: -

личные и -

Вещные доказательства - это те, в формировании которых не принимало участия сознание человека. Остальные - личные.

К вещным доказательствам относятся все вещественные доказательства и часть иных документов (видео-, фото-, аудио документы). Некоторые доказательства состоят из двух частей. Одна часть - личная, другая - вещная. Обладают признаками вещного доказательства определенные приложения к протоколам следственных действий (слепки, видеозапись, фотографии из фототаблицы и т.п.) и заключениям экспертов, специалистов (обычно фотографии). Остальные доказательства полностью личные.

Вещные доказательства всегда в меньшей степени искажают отобразившиеся на них следы исследуемого события. Каким бы добросовестным ни был субъект, доказательства, формируемые его сознанием, предполагают потерю определенного количества сведений.

Учеными исследуются и другие разновидности доказательств. Предлагается классифицировать таковые по иным основаниям. Всеми признается практическая значимость разделения доказательств на: -

обвинительные и -

оправдательные.

Обвинительными принято именовать доказательства, подтверждающие совершение лицом определенного преступления, а равно наличие отягчающих наказание обстоятельств. И, напротив, оправдательными - содержащие в себе сведения полностью или даже частично оправдательного характера, а равно об обстоятельствах, смягчающих наказание обвиняемого, позволяющих признать лицо заслуживающим снисхождения, особого снисхождения и т.п. Типичный пример оправдательных доказательств - те, которые подтверждают алиби обвиняемого.

5.7.3. Относимость и допустимость доказательств

Доказательства обязательно должны содержать в себе какие-либо сведения, имеющие значение для правильного разрешения дела. Они должны обладать свойством относимости. Относимость доказательств - это обязательное свойство сведений (без его наличия нет доказательства), проявляющееся в их возможной связи с исследуемым в уголовном процессе происшествием.

Поэтому, когда, к примеру, протокол следственного действия в целом или его часть не содержат такого рода информации, председательствующий в суде присяжных вправе не разрешить присяжным заседателям знакомиться с содержанием такого протокола (прилагаемой к протоколу фото таблицы, фотографий и т.п.)95.

В силу ст. 75 УПК РФ и в соответствии с положениями ч. 2 ст. 50 Конституции РФ в уголовном процессе не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона. Такие доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт (ч. 3 ст. 88 УПК РФ), не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 235 УПК РФ).

Допустимость доказательств - это их соответствие нормам нравственности, истинности, а равно требованиям закона относительно источника, способа собирания и вовлечения в уголовный процесс сведений.

Согласно прямому указанию закона недопустимыми доказательствами признаются: показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде; а также показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности.

Решая вопрос о допустимости того или иного доказательства, суды могут руководствоваться разъяснением, содержащимся в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия".

Процессуальные источники, в которых содержатся сведения, не отвечающие нормам истинности или нравственности, не должны признаваться доказательствами. Примером доказательства, не соответствующего нормам истинности, могут быть показания допрошенного в качестве свидетеля экстрасенса о месте, где зарыт труп или о приметах преступника, если, с его слов, он узнал эти сведения с помощью магии. Уровень развития нашего общества и представлений об иррациональных явлениях не позволяет протокол следственного действия, содержащий такую информацию, даже правильно с точки зрения закона оформленный, признать допустимым доказательством.

Вполне правомерно признать недопустимым доказательством протокол допроса, содержание которого изложено в нецензурных выражения, даже когда он полностью соответствует сказанному на допросе.

Доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона (недопустимыми), если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.

Не любое нарушение нарушением требований УПК РФ приводит к тому, что доказательство становится недопустимым. Несущественные, бесспорно не влияющие на доказательственное значение закрепленных в доказательстве сведений нарушение не должно влечь за собой признания доказательства недопустимым. Не следует, к примеру, признавать недопустимым протокол следственного действия, если вместо имени и отчества как требует п. 3 ч. 3 ст. 166 УПК РФ, участвующего в нем должностного лица органа дознания, в протоколе указаны лишь инициалы последнего.

В соответствии с ч. 2 ст. 48 Конституции РФ и на основании ст. 49 УПК РФ каждый задержанный, заключенный под стражу имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента фактического его задержания и даже на более раннем этапе расследования, а каждый обвиняемый в силу указанной конституционной нормы и на основании ст. 47 УПК РФ имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента предъявления обвинения. При нарушении этого конституционного права все показания задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого и результаты следственных действий, проведенных с его участием, должны рассматриваться судом как доказательства, полученные с нару-

шением закона.

Примером доказательства, полученные с нарушением закона, может служить протокол допроса подозреваемого, обвиняемого, его супруга и близкого родственника, без разъяснения им ст. 51 Конституции РФ и с одновременным предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний96; заключение эксперта, когда постановление о назначении судебной экспертизы не было своевременно (до производства судебной экспертизы) предоставлено обвиняемому, чтобы он мог заявить

отвод эксперту; представить дополнительные вопросы для получения по

ним заключения эксперта и т. д.

В случае признания доказательства полученным с нарушением закона суд должен мотивировать свое решение об исключении его из совокупности доказательств по делу, указав, в чем выразилось нарушение за- кона207. По общему правилу недопустимые доказательства не должны участвовать в процессе доказывания не только при рассмотрении дела су- дом присяжных, но и в обычном порядке, не только в судебных, но и в досудебных стадиях. Не только обвинительные, но и оправдательные сведения должны фиксироваться без нарушения закона. Между тем признание доказательства недопустимым - это не обязанность, а право суда. В связи с чем суд может, исходя из обстоятельств дела и хода его расследования, не признавать недопустимым оправдательное или смягчающее наказание доказательство.

В статье на основе анализа положений Конституции РФ, уголовно-процессуального законодательства, судебно-следственной практики и юридической литературы рассматриваются сущность, содержание и проблемы истины в уголовном судопроизводстве.

Кругликов А.П. Ещё раз об истине в уголовном судопроизводстве // Современное состояние и проблемы уголовного и уголовно-процессуального права, юридической психологии. Секции «Уголовно-процессуальное право» и «Юридическая психология»: материалы Междунар. науч.-практ.конф., Россия, г. Волгоград, 13-14 дек. 2012 г.; сост.: И.С. Дикарев, А.В. Боровков, Е.И. Елфимова. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2012. С. 232-243.

Кругликов А.П.
Ещё раз об истине в уголовном судопроизводстве

Понятие, содержание и характер истины в уголовном судопроизводстве - предмет острых дискуссий среди научных и практических работников. Дополнительный толчок спорам придал подготовленный Следственным комитетом Российской Федерации законопроект«О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу». Законопроект опубликован на сайте Следственного комитета РФ, пространное интервью о нем на страницах Российской газеты дал Председатель Следственного комитета РФ А.И. Бастрыкин . Разумеется, установленный объем статьи позволяет лишь кратко осветить некоторые из вопросов, относящихся к истине в уголовном судопроизводстве.

К вопросу о понятии истины в уголовном судопроизводстве.

Прежде всегонеобходимо обратить внимание на тот факт, что значительное число научных и практических работников, хотя и исходит из выработанного философией одинакового определения объективной истины, как адекватного отражения действительности познающим субъектом, воспроизведение её такой, какова она есть вне и независимо от сознания , в то же время относящиеся к истине в уголовном судопроизводстве и выражающие одно и то же понятия, обозначает разными терминами .

Так, многие авторы в своих публикациях объективную истину, устанавливаемую в уголовном процессе, называют одновременно и «материальной истиной». Например, М.С. Строгович в своём двухтомном труде «Курс советского уголовного процесса» писал: «Материальная истина и объективная истина - это не разные понятия, а одно и то же понятие, термин «материальная истина» служит для обозначения объективной истины, а не чего-либо другого … Сам термин«материальная истина» применяется в советской теории уголовного процесса для того, чтобы выразить, что эта истина - действительная, подлинная истина, что выводы следствия и суда истинны тогда, когда они соответствуют действительности. В этом смысле понятие материальной истины противопоставляется формальной истине, под которой понимается соответствие выводов следствия и суда различным формальным условиям (например, наличие определенного количества свидетелей, удостоверение того или иного факта определенным документом и т. п.) .

Аналогичного взгляда придерживается иВ.Т. Томин. В одной из своих последних работ он указал, что в ней: «под термином материальная истина понимается объективная истина, познаваемая по уголовному делу допустимыми уголовно-процессуальным законом средствами (выделено В.Т. Томиным)» .

Здесь нельзя не отметитьтого обстоятельства, что термин «материальная истина» употреблялся, наряду с зарубежными авторами, многими отечественными учеными-процессуалистами ещё в досоветский период истории России. Например, профессор Императорского Московского Университета С.В. Познышев писал: «уголовный суд должен стремиться в каждом судимом деле раскрыть объективную, материальную истину , т.е. выяснить, каковы в действительности все могущие иметь значение для уголовной ответственности объективные и субъективные моменты, подлежащих рассмотрению событий. Понятию материальной истины противополагается истина формальная, заключающаяся лишь в соответствии решения известным данным, значение которых наперед установлено (напр., документами). Приговор уголовного суда должен вполне соответствовать обстоятельствам дела, как они сложились в действительности , он должен быть, так сказать, материально, а не формально истинен» (выделено мною - А.К.). Иными словами - приговор суда должен базироваться на обстоятельствах, имевших место в действительности, соответствовать этим обстоятельствам.И только тогда можно считать, что объективная истина судом установлена.

Уголовный процесс царской России, в период после принятия Устава уголовного судопроизводств 1864 года существенно изменился. Так, С.В. Бородиным было отмечено: «уголовный процесс в России приобрел новые качества, которые не уступали английскому или французскому уголовному процессу по возможностям, как тогда говорили, установления «материальной истины» по расследуемым и рассматриваемым уголовным делам» . Система формальных доказательств была отменена, предусматривалась свободная оценка доказательств по совести и внутреннему убеждению .

Что касается советского и последующего периодов истории России, то в уголовно-процессуальном законодательстве не предусматривалось использование системы формальных доказательств. Наоборот: в действующемУПК РФ в ч. 2 ст. 17 закреплено правило: «Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы»,ачастью 3 ст. 240 УПК РФ предписано: «Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании».

Исходя из выше изложенного, возникают вопросы: «Насколько необходимо и целесообразно объективную истинуодновременно называть материальной истиной? Зачем одно и то же понятие обозначать разными терминами?»

Применительно к приведенной ситуации с терминами «объективная истина» и «материальная истина» можно привести суждение известных ученых-процессуалистов Н.С. Алексеева, В.Г. Даева, Л.Д. Кокорева: «…вряд ли есть необходимость в употреблении разных терминов по отношению к одному и тому же понятию…» .

По мнению теоретика права С.С. Алексеева, «недопустимо для обозначения одних и тех же понятий использовать разные термины» . Термин в науке,считают и другие авторы, должен отличаться однозначностью .

Изложенное позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о том, что в настоящее время отсутствует необходимость объективную истину, устанавливаемую в уголовном судопроизводстве, называть материальной .

Установление объективной истины по уголовному делу - принцип уголовного процесса или его цель?

Многое из изложенного выше применимо по аналогии при рассмотрении вопроса о том, чем же является установление истины по уголовному делу - принципом уголовного процесса или его целью?

Данный вопрос не является новым: на организованном кафедрой уголовного процесса Московского юридического института ещё в 1952 году обсуждении вопроса о системе принципов уголовного процесса на объединенном заседании этой кафедры и кафедр уголовного процесса Института международных отношений и Всесоюзного заочного юридического института, несмотря на длительную дискуссию единого взгляда на систему принципов выработать не удалось. Как отметил Н.Н. Полянский, среди вызвавших при указанном обсуждении разногласия вопросов был и такой: не является ли включение в систему принципов уголовного процесса принципа объективной истины смешением понятий принципа и цели уголовного процесса (выделено мною - А.К.).

На наш взгляд, как было отмечено выше, нельзя одно и то же понятие обозначать разными терминами. Причем отдельные авторы установление объективной истины по уголовному делу считают одновременно и принципом уголовного процесса и его целью. Так, Т.Н. Добровольская один из разделов своей работы о принципах уголовного процесса назвала: «Принцип объективной истины», но в этом же разделе она пишет: «Установление истины по уголовному делу это, несомненно, прежде всего цель советского уголовного процесса» . Относительно точки зрения Т.Н. Добровольской, можно привести противоположное суждение Н.С. Алексеева, В.Г. Даева, Л.Д. Кокорева: «… объективная истина - это цель процесса, а одна и та же категория не может быть одновременно и целью и принципом» . Позицию этих авторов разделяют и другие ученые.

Например, И.Ф. Демидов отметил: «Категория «цель» отвечает на вопрос - на что направлена деятельность, категория «принцип» - как, каким образом она осуществляется» . По мнению Б.Б. Глазунова: «отождествление задач и принципов недопустимо, поскольку это - различные по своему содержанию и назначению правовые категории» .

С учетом приведенных взглядов, а также по изложенным выше причинам применительно к тому, почему объективную истину нельзя одновременно считать и материальной, нет оснований и для того, чтобы понятие «установление объективной истины по уголовному делу» считать одновременно и принципом и целью уголовного процесса .

Установление объективной истины по уголовному делу - единственная цель (задача)уголовного процесса или одна из его целей (задач)?

Отвечая на данный вопрос, следует исходить из того обстоятельства, что термины «цель» и «задача» являются синонимами .

О том, что установление объективной истины по уголовному делу не является единственной целью (задачей) уголовного процесса говорили многие авторы. Так, М.А. Чельцов писал: «Объективная истина в уголовном деле есть отражение фактов объективной действительности в выводах следователя и суда о наличии события преступления и о виновности или невиновности в его совершении привлеченного к уголовной ответственности. Однако установлением истины не исчерпываются задачи уголовного процесса . Суд должен по каждому делу постановить правосудный приговор» (выделено мною - А.К.). И.Б Михайловская отмечала: «независимо от законодательной формулировки цель уголовного судопроизводства представляет собой «набор» задач более конкретного содержания, которые находятся в иерархической связи .

И.Л. Петрухин говорил о «целях» уголовного процесса, обоснованно отождествляя их с задачами. Он полагал: «Новый УПК существенно видоизменил формулировку «предназначения», т. е. задач уголовного судопроизводства, поставив на первое место защиту прав личности, тогда как в прежнем кодексе предпочтение отдавалось охране публичных интересов, к которым относились быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных обеспечение правильного применения закона (ст. 2 УПК РСФСР). Это, скорее, задачи предварительного расследования, чем суда, поскольку суд не раскрывает преступления и не изобличает виновных (выделено мною - А.К.). В соответствии с УПК РФ (ст. 6) защита прав и законных интересов потерпевших от преступления предполагает не только создание для них благоприятных процессуальных условий на предварительном следствии и в суде, нои раскрытие преступления, установление виновного, взыскание с него причиненного ущерба. Другая задача уголовного судопроизводства - защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения её прав и свобод, реабилитация невиновных (ч. 2 ст. 6 УПК РФ). Названные цели могут быть сведены к двум: достижение истины по уголовному делу и охрана прав личности при поисках истины. Обе цели одинаковы важны .

Приведенные взгляды ученых-процессуалистов и анализ уголовно-процессуального законодательствапозволяют, на наш взгляд, сделать вывод о том, что установление объективной истины по уголовному делу - одна (может быть, самая важная) из задач уголовного процесса . Данный вывод основан на положениях ст. 73 УПК РФ, закрепивших обязанность доказывания по каждому уголовному делу («подлежат доказыванию») событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства его совершения), виновность лица в совершении преступления, форму его вины, характер и размер вреда, причиненного преступлением, и др.

Причем, из приведенного текста УПК РФ, несомненно, следует вывод: указанные обстоятельства должны быть установлены именно такими, какими они были в действительности , а не предположительными илипридуманными следователем и руководителем следственного органа, как иногда бывает на практике.

В УПК РФ немало и других положений, направленных на установление объективной истины по делу. Так, частью 2 ст. 21 УПК РФ определено, что в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в его совершении. На всесторонность, полноту и объективность выяснения обстоятельств совершенного преступления направлены положения УПК РФ, закрепляющие необходимость установления по делу обстоятельств, как смягчающих ответственность, так и еёотягчающих (п. 6 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Способствуют установлению истины по делу и закрепленные в УПК РФ права и обязанности участников уголовного судопроизводства - как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, а также действие в уголовном процессе принципа состязательности сторон (ст. 15 УПК РФ).

С учетом изложенного, можно сделать вывод, что отсутствуют основания для введения в УПК РФ так называемого «института установления объективной истины по уголовному делу». Данный институт, как это было показано выше,в УПК РФ уже есть.

О подготовленном Следственным комитетом РФ законопроекте о введении в УПК РФ института установления объективной истины по уголовному делу.

О сущности названного законопроекта дал пространное интервью Российской газете Председатель Следственного комитета РФ А.И. Бастрыкин .Объём статьи даёт возможность остановиться лишь на некоторых аспектах названного интервью и положений законопроекта.

К сожалению, приходится констатировать, что качество предварительного следствия, как отмечают многие научные и практические работники, за последние годы не улучшилось и даже стало ещё хуже. Выступая с докладом 27 апреля 2011 года на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Генеральный прокурор Российской ФедерацииЮ.Я. Чайка, в частности, отметил: «Много проблем сложилось с качеством предварительного следствия. По-прежнему значительное количество уголовных дел возвращается прокурорами для дополнительного расследования. …Повсеместно следственными органами нарушаются конституционные права граждан. Среди наиболее часто выявляемых прокурорами нарушений - незаконное возбуждение уголовных дел, нарушение прав участников уголовного судопроизводства, необоснованное привлечение к уголовной ответственности» .

Основные причины сложившегося с качеством следствия положения известны - лишение прокурора многих полномочий по надзору за предварительным расследованием, слабая подготовка юристов в учебных заведениях и ряд других, анализ которых лежит за пределами рамок данной статьи. Но одну из причин низкого качества предварительного расследования, как представляется, из разряда главных, я отмечу: слабыйконтроль за расследованием уголовных дел со стороны руководителей следственных подразделений.

И что важно: внесенный законопроект, по нашему мнению, дает вескую базу для предположения о том, что основной причиной его подготовки и внесения является цель - «подключить» судей к расследованию уголовных дел и изобличению лиц, виновных в его совершении.

Основание для такого вывода вытекает из текста названного интервью А.И. Бастрыкина Российской газете. В нем подвергнуты критике положения статьи 14 УПК РФ, закрепившие принцип презумпции невиновности в уголовном судопроизводстве (а, значит, и соответствующие положения Конституции РФ и многих международных правовых актов). В законопроекте предлагается включить в УПК РФ правило о том, что «суд не связан мнением сторон и при наличии сомнений принимает необходимые меры к установлению фактических обстоятельств уголовного дела». При этом на председательствующего в судебном заседании должна быть возложена обязанность «принимать меры к всестороннему, полному и объективному выяснению всех обстоятельств уголовного дела».

То есть, следователи и прокурор в суде не смогли, а суд обязан установить все обстоятельства дела. Можно предположить, что после принятия законопроектаосновная обязанность по доказыванию виновности обвиняемого в совершении преступления ляжет на суд. А.И. Бастрыкин заявил также, что предложенным законопроектом предусматривается «открытый перечень оснований для возвращения судом уголовного дела прокурору».

А между тем в Концепции судебной реформы в Российской Федерации, одобренной постановлением Верховного Совета РСФСР 24 октября 1991 года, и положения которой официально не отменены и не изменены, обязанность суда возвращать уголовные дела для дополнительного расследования в случае их неполноты, а также обязанность восполнять пробелы предварительного расследования за счет самостоятельного поиска доказательств, были названы в числе рудиментов обвинительной роли суда .

Не соответствует действительностисодержащееся в интервью утверждение о том, что суду в сегодняшнем процессе отводится роль пассивного наблюдателя, и что суд не должен проявлять какую либо активность в собирании доказательств. Фактическое правовое положение суда свидетельствует об обратном: статьей 86 УПК РФ, носящей название: «собирание доказательств», суду предоставлено право собирать доказательства путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ. А, например,в соответствии состатьей 283 УПК РФ суд имеет право в процессе судебного следствия по собственной инициативе или по ходатайству сторон назначать судебные экспертизы. Где же при указанных обстоятельствах А.И. Бастрыкин увидел у суда «роль пассивного наблюдателя за противоборством сторон»?

Оценивая положения рассматриваемого законопроекта, необходимо помнить демократические достижения науки уголовного процесса в досоветский период истории России. И здесь как нельзя более уместно привести следующее мнение приват-доцента Томского университета И.В. Михайловского: «Для обнаружения преступлений, для преследования и изобличения преступников имеются другие органы власти, на обязанности которых и лежит собрать все необходимые данные и представить суду. И если эти органы плохо делают свое дело, то вся ответственность должна падать на них, а не на суд. Судья превратился бы в орган администрации, если бы проникся её принципом «оказания содействия всестороннему культурному благосостоянию народа» и стал бы конкурировать с обвинителем в раскрытии преступлений. …можно сказать, что в тот день, когда судьи принуждены были бы «оказывать содействие» власти в в преследовании преступников, собирая exoffcioдоказательства виновности и привлекая к ответственности по собственной инициативе, одним административным органом было бы больше, но суд, как охранитель законности, как защитник прав всех и каждого, как главный устой правопорядка, перестал бы существовать» .

Приведенные в статье суждения А.И. Бастрыкина и положения подготовленного Следственным комитетом РФ законопроекта противоречат общепризнанным международным канонам, Концепции судебной реформы в Российской Федерации, Конституции РФ и действующему УПК. Но уверенности в том, что данный законопроект не будет принят, нет. Здесь, как представляется,своё веское слово должен сказать Верховный Суд РФ.

О «юридической истине».

Рассматривая вопрос об истине в уголовном судопроизводстве, нельзя не затронуть, хотя бы очень кратко, вопрос об «истине юридической», существование которой признается многими авторами. Так, И.Б. Михайловская, отмечая, что новый УПК РФ расширил сферу диспозитивности, пишет: «Диспозитивность, позволяющая сторонам пользоваться предоставленными законом правами или отказаться т них по собственному усмотрению, влиять своими решениями на исход процесса и т. п., входит в противоречие с принципом публичности (официальности) и вынуждает законодателя искать компромисс между ними. В случаях, когда указанное противоречие решается в пользу диспозитивности, оценка законности приговора производится по критерию соответствия или несоответствия выводов суда материалам дела. Установление такого соответствия дает основание говорить о достижении истины юридической, а не материальной. Юридическая истина может соответствовать, а может и не соответствовать фактам, имевшим место в реальности» .

П.А. Лупинская полагала, что соблюдение установленной законом процедуры при собирании, проверке и оценке доказательств, проведении судебного разбирательства на основе принципа состязательности и равенства сторон лежит в основе понимания выводов суда как «истины юридической»или «истины материальной» (в смысле формирования убеждения на основе материалов дела)» .

Не имея возможности из-за ограниченного объема статьи подробно проанализировать приведенные и точки зрения других авторов о сущности «юридической» истины, лишь отмечу следующее.

Понимая и зная, что суды нередко принимают решения на основе имеющихся в уголовном деле материалах и рассмотренных в суде доказательствах, все же считаю, что нет оснований для существования какой-то особой «юридической истины». Понятие истины одно - соответствуют ли наши знания и выводы тому, что имело место в действительности или нет. Если соответствуют, то истина установлена.

Существование же «юридической истины» может привести, а на практике иногда и приводит, к фальсификации доказательств, на основе которых следователи и судьи принимают решения, утверждая, что истина (конечно же, «юридическая») установлена.

Объем статьи позволил лишь кратко осветить ряд содержащихся в ней положений, относящихся к истине в уголовном судопроизводстве, они нуждаются в дальнейшем исследовании.

См., например: Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 6-е изд., переработанное и доп. - М.: Политиздат, 1991. С. 169; Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. Учебник. Издание второе, переработанное и дополненное. - М. «Проспект», 1999. С. 120.

См.:Томин В.Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики. М.: Издательство Юрайт, 2009. С. 208.

См.: С.В. Познышев. Элементарный учебник русского уголовного процесс. Издание Г.А. Лнмана. Москва, 1913. С. 29-30.

Практическая задача расследования, рассмотрения и разре­шения уголовного дела состоит в том, чтобы установить обстоя­тельства дела в соответствии с тем, что имело место в действи­тельности, при этом:

• • государственные органы , должностные лица, дейст­вующие на стороне обвинения, обязаны использовать все предос­тавленные им процессуальные средства для обоснования доказа­тельствами выдвинутого против лица обвинения;
  • презюмирует невиновным и не обязан доказывать свою невинов­ность;
  • суд в состязательном процессе исследует доказательства, представленные сторонами, и разрешает дело по существу.

Полномочия суда отличаются от полномочий органов дозна­ния, следователя, прокурора. Назначение уголовного судопроизводства, его принципы, в первую очередь презумпция невиновности и состязательность, объясняют отказ в УПК РФ от возложения на суд обязанности установить истину по делу. Обязанность доказывать виновность обвиняемого лежит на том, кто эту виновность утверждает, т. е. на стороне обвинения.

Истине как цели доказывания в уголовно-процессуальной теории на протяжении десятилетий уделялось очень большое внимание, придавалось особое идеологическое значение, кото­рое должно направлять деятельность следователя, судьи. При характеристике истины, достигаемой в уголовном процессе, ис­пользовались такие высокие философские понятия, как «абсо­лютная», «относительная» истина. При этом практические зада­чи, поставленные перед следователем, прокурором, судом, обосновывались с этих методологических и идеологических по­зиций, а именно как доступность познания абсолютной истины применительно к обстоятельствам дела, устанавливаемым в уго­ловном процессе (или даже и применительно к квалификации преступления и назначаемой судом меры наказания).

В литературе последних лет к доступность познания истины выражено различное отношение.

Так, Ю. В. Кореневский исходит из чисто практического по­нимания истины в уголовном процессе, как соответствию выводов о происшедшем событии тому, что имело место в дейст­вительности, и пишет о неприемлемости философских характе­ристик истины («абсолютная» и «относительная» истина) к практической задаче, стоящей в уголовном процессе.

Противоположный взгляд на этот вопрос выражает Ю. К. Ор­лов, который считает, что все философские аспекты характери­стики истины в уголовном судопроизводстве и ее предмета не потеряли своего значения, и поэтому критикует УПК РФ за от­сутствие в нем норм, которые бы обязывали суд, наравне со следователем, прокурором при­нимать меры к установлению истины.

Если понимать истину в сфере уголовного судопроизводства как соответствие выводов следствия и суда фактическим об­стоятельствам дела , тому, что имело место в действительности, то для ответа на вопрос о том, может ли истина рассматривать­ся как цель доказывания, без достижения которой не может быть достигнуто назначение уголовного судопроизводства, не­обходимо обратиться к процессуальным средствам и процедуре доказывания в уголовном судопроизводстве.

Очевидно, что принцип презумпции невиновности и выте­кающие из него правила доказывания, обвиняемого на молчание (п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК), право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и родственников, а также иные случаи освобождения лиц от обязанности давать свиде­тельские показания могут служить объективным препятствием для установления обстоятельств дела такими, какими они были в действительности . Устанавливая право на свидетельский им­мунитет, законодатель явно предпочел охрану лежащих в осно­ве этого иммунитета ценностей (презумпция невиновности, со­хранение родственных отношений и др.) установлению истины «любыми средствами». Записанное в Конституции РФ и разви­тое в нормах УПК правило о недопустимых доказательствах также является существенной гарантией прав обвиняемого и в то же время препятствием на пути установления истины любы­ми средствами.

Вопрос о истине как необходимом условии достижения на­значения уголовного судопроизводства должен рассматриваться с учетом различий требований, которые закон предъявляет к обвинительному и оправдательному приговору. По существу, об истине, понимаемой как соответствие установленных об­стоятельств дела тому, что имело место в действительности, можно говорить применительно к обвинительному приговору. Обвинительный приговор не может быть основан на предполо­жении и постановляется лишь при условии, что в ходе судебно­го разбирательства виновность подсудимого в совершении пре­ступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств (ч. 4 ст. 302 УПК).

Выводы, содержащиеся в обвинительном приговоре, долж­ны быть достоверны, т. е. доказаны, обоснованы совокупно­стью доказательств. Поэтому доказанность обвинения, при ус­ловии строгого соблюдения закона, регулирующего правила со­бирания, проверки и оценки доказательств, дает основание считать установленные судом обстоятельства соответствующие тому, что имело место в действительности.

Убедиться в истинности полученного знания можно, лишь сопоставив знание с действительностью, что невозможно в уго­ловном процессе (проверить знание о преступлении опытным путем невозможно), поэтому при действии принципа свобод­ной оценки доказательств, приходит «решимость признать из­вестное мнение за истинное или и положить его в ос­нову своей деятельности» .

Состязательность судопроизводства невозможна без незави­симости суда. Суд, стремящийся во что бы то ни стало устано­вить истину, неизбежно переходит на позицию обвинения . Тем самым нарушается равенство сторон, а истина, вне состязания или в условиях, когда стороны были поставлены в неравное по­ложение, считается нелегитимной.

Поэтому для выполнения назначения уголовного судопроиз­водства, суд, постановляя приговор, должен быть убежден, что судебное разбирательство было справедливым, а убеждение су­да, выраженное в обвинительном приговоре, основано на уста­новленных с соблюдением всех правил доказывания обстоя­тельствах. Обоснованное убеждение, выраженное в приговоре (или ином решении), означает его доказанность, именуемую в теории уголовного процесса «формальной» или «материальной истиной». Эти достоверные знания, принимаемые за истину, дают право судьям (должностным лицам в досудебном произ­водстве) действовать в соответствии со своими полномочиями.

Правила вынесения оправдательного приговора не требуют доказанности невиновности лица , так как в силу презумпции невиновности «недоказанная вина есть доказанная невинов­ность». При этом принцип презумпции невиновности требует толковать неустранимые сомнения в виновности лица в его пользу (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК).

Доказанная «вне разумных сомнений» виновность лица, по­ложенная в основу обвинительного приговора, подлежит про­верке путем сопоставления сделанного вывода с имеющейся совокупностью доказательств, которые, в свою очередь, долж­ны быть проверены с точки зрения соблюдения процессуаль­ных и логических законов, при проверке и оценке доказа­тельств. Поэтому вышестоящий суд вправе отменять приговор не потому, что истина по делу не установлена, а потому, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции (ст. 389.15 УПК РФ).

Сторонники взгляда на истину приговора как истину только абсолютную определяют ее в зависимости от достижения органами расследования и судом тех задач, которые перед ними стоят. Такой подход к определению абсолютной истины приведет к отождествлению понятий объективной и абсолютной истины и устранению вообще понятия относительной истины, что, разумеется, неправильно.

Рассмотрим в связи с этим суждения о характере достигаемой в уголовном процессе истины, сформулированные М. С. Стро-говичем: «...Материальная истина в уголовном процессе может быть только абсолютной истиной или она вообще не объектив-, ная истина, а лишь догадка, вероятное предположение, гипотеза^ версия, которые никак не могут быть основой судебною приговора» ". Таким образом, по мнению М. С. Строговича: а) в уголов-. ном процессе снимается проблема неполноты знания события, с точки зрения всех его свойств, связей и т. п.; б) истина неполная отождествляется с вероятностью.

В действительности истина, достигаемая в уголовном процессе, характеризуется как относительная не потому, что она представляет собой «догадку, вероятное предположение», а потому, что она неполна. Неполнота является свойством каждой истины в силу неисчерпаемости предмета познания.

Относительность истины определяется и ее конкретностью. Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна - таково одно из важнейших положений материалистической диалектики. Оно имеет прямое отношение и к характеристике истины в уголовном судопроизводстве. Суд всегда познает определенное преступление с позиций и в пределах действующего закона. Результаты познания суда являются истинными потому, что они правильно отражают конкретное преступление, совершенное в определенных условиях места и времени. Это же решение суда, если его рассматривать применительно к другим условиям, может оказаться неистинным.

Конкретная истина всегда связана с задачами познания и ограничена уровнем развития конкретно-исторической практики.

Неполнота и конкретность, характеризующие относительность истины, делают каждую объективную истину и абсолютной, и относительной. Марксистско-ленинское учение об абсолютной и относительной истине выражает диалектику как процесса (развития) человеческого познания в целом, так и отдельного акта познания. Абсолютное не может существовать отдельно от относительного, так же как и относительное - отдельно от абсолютного. Это понятия коррелятивные.

Отрицанием относительности (конкретности, неполноты) устанавливаемой в уголовном процессе объективной истины фактически отрицается и другое свойство ИСТИНЫ - абсолютность2.

Этого не учел И. Д. Перлов, утверждавший, что истина в уголовном судопроизводстве может быть в определенный момент либо относительной, либо абсолютной, но не той и другой одновременно 3. Поэтому выглядит неубедительной его защита правильного положения о распространении философских категорий относительной и абсолютной истины на познание в уголовном процессе. Нельзя доказывать правомерность применения понятий относительной и абсолютной истины и одновременно фактически отрицать применимость одного из них.

Понятия абсолютной и относительной истины неразделимы, ибо они выражают движение познания по пути приближения человеческих знаний к полному познанию объективной действительности.

Объективная истина, на достижение которой направлены усилия следственных органов и суда, является истиной абсолютной и одновременно в силу неполного и конкретного познания явления выступает как истина относительная

Нельзя признать последовательным мнение отдельных юристов, которые признают философскую категорию объективной истины в уголовном процессе, но одновременно отрицают возможность характеризовать ее как абсолютную и относительную. Признав объективную истину, нельзя остановиться на этом и не дать ответа на вопрос о характере истины. «Быть материалистом, - указывал В. И. Ленин, - значит признавать объективную истину, открываемую нам органами чувств. Признавать объективную, т. е. не зависящую от человека и от человечества истину, значит так или иначе признавать абсолютную истину» 2.